= Сообщение: 313 из 2655 =================================== RU.BLOG.MITHGOL =
От : Mithgol the Webmaster 2:5063/88 14 Feb 14 14:27:30
Кому : All 14 Feb 14 14:27:30
Тема : Сон ужасов
FGHI : area://RU.BLOG.MITHGOL?msgid=2:5063/88+52fdeff4
= Кодировка сообщения определена как: CP866 ==================================
==============================================================================
Позавчера я во весь день чувствовал себя не очень здоровым, лёг и сразу уснул
около семи часов вечера и спал более десяти часов кряду; под утро мне приснился
красочный сон ужасов, от которого я проснулся с криком и оттого не позабыл его,
и это хорошо.
Сон этот я видел как бы состоящим из разных событий и с разных точек зрения.
Первым его эпизодом была история некоторого астрофизика, под влиянием некоторой
теории вдруг дошедшего до ужасного сомнения в космической стабильности своей
звёздной системы; возможно, что дело происходило на Земле, а он подозревал,
скажем, что дело кончится взрывом в атмосфере Юпитера или Сатурна. Астрофизик
устроил на свой счёт и у себя в доме лабораторию, где проводил целый ряд опытов
над поведением огненных плазмоидов в газовых средах разного состава и разного
давления. Как Гриффин у Уэллса в 'Человеке-невидимке', этот человек был склонен
до крайности раздражаться и даже в том доходил до припадков лютого бешенства,
подчас разрушая у себя в лаборатории какую-то мелочь под влиянием неудачного
опыта. Опыты же у него были нередко именно неудачными: как Гейзенберг, он чуял
зависимость опыта от наблюдения ── или, может быть, вернее сравнить его с тем
учёным из мысленного эксперимента Шрёдингера, один взгляд которого был способен
убить или воскресить того кота, положение которого было ранее неопределённым.
Астрофизик также с каждым днём всё сильнее был во власти безумной мысли о том,
что одно присутствие его как-то положительно воздействует на поведение плазмы,
тогда как в его отсутствие аппаратура регистрирует неудачи. (Примерно такими
бывают на сайте http://ithappens.ru/ убеждения тех системных администраторов,
один приход и присутствие которых заставляет технику корректно работать, хотя
только что их вызывали на неисправность и для исправления её.) Убеждение это
крепло в астрофизике и дошло как бы до мании, а вместе с тем росла в нём мания
преследования в своём роде, то есть убеждённость в том, что о его подозрениях
про нестабильность космического миропорядка кто-то мистическим образом начал уж
подозревать (хотя сам астрофизик, как человек науки и как человек осторожный,
теории свои не предавал гласности до получения экспериментальных свидетельств)
и даже что кто-то следит за ним и подготавливается на него покушаться.
Однажды ночью этот астрофизик, вымотавшийся подозрениями и бешенством, уснул
прямо у себя в лаборатории, случайно пробудился ночью ── и тотчас волосы его
стали дыбом: в полумраке комнаты (среди мерцания светодиодов и мягкого свечения
газовой плазмы) он видел некое двуногое существо, однако явно внечеловеческого
происхождения, которое крупными шагами, однако совершаемыми медленно с ужасной
мягкостью, кралось к его постели и намерено было умертвить его.
В довершение дела астрофизик был охвачен так называемым сонным параличом ──
ум его пробудился ранее тела, а нервная система конечностей всё ещё была вся
охвачена торможением сна, так что он не мог бы и пальцем шевельнуть, не мог бы
и с боку на бок повернуться, не говоря уж о том, чтобы тотчас же вскочить
и спасаться бегством (что для человека безоружного было единственно верно).
Сверхчеловеческие усилия понадобились ему для того лишь, чтобы еле-еле поднять
одну руку и обратить её к ужасному ночному гостю раскрытою ладонью в нелепой,
беспомощной попытке как-то оградить себя. И вдруг состояние предсмертного ужаса
и преодолевающее сонный паралич напряжение нервов и сил как бы соединилися, дав
эффект ещё более сильный и страшный: в чистом ночном воздухе прямо пред ладонью
учёного сформировался и вспыхнул огненный плазмоид размером с бейсбольный шар,
во всём подобный файерболлам фэнтэзийных чародеев ── после чего оторвался, летя
прямо в грудь нечеловеческого начного гостя и нанося ему мощный, разрушительный
удар.
В этот момент мир померк перед глазами астрофизика; пришёл он в себя только
утром, когда с улицы проникали уж солнечный свет и пение птиц. Проникали ж они
через разбитое окно, и проснувшийся бедняга мог думать, что ночной таинственный
и смертоносный гость его в ужасе бежал, обожжённый, этой дорогою; но также он
мог бы (таково бывает благотворное влияние дневного света на ночные кошмары!..)
думать, что и вовсе ничего не было или приснилось, а окно каким-то образом он
сам же и вышиб ── скажем, во время одного из пароксизмов ненависти и бешенства
под влиянием неудачного опыта.
Оставалося, однако, на память об этой ночи и ещё один величественный и ужасный
подарок ── память о том ощущении, которое возникает в руке и на ладони во время
формирования высокоэнергетического плазмоида (файерболла) в воздухе.
Учёный на минуту остановился, подготавливая себя и делая глубокий вдох, затем
сосредоточенно направил руку в направлении той двери, которая из лаборатории
вела в коридор. (Дверь была металлопластиковою, но сверху для какой-то цели
частично заклеена обоями.) Живой огонь мигом стёк с ладони его и так шарахнул
по двери, что оставил глубокий шрам, ободравший и обои, и пластиковую обшивку,
и часть металла.
Удовлетворённый вздох счастья и облегчения испустил тогда астрофизик. Хотя он
сожалел о том, что придётся как-то объяснять произошедшее (друзьям? знакомым?
домочадцам, если он жил не один? домохозяину, как Гриффин у Уэллса? ── во сне
я не видел ответа на этот вопрос), но зато теперь не оставалось вовсе никаких
сомнений в том, чем вызваны были раздражающие неудачи опытов в его отсутствие
и настораживающие успехи в его присутствии: сам, сам астрофизик втайне от себя
обладал всё это время сверхспособностями, способными оказывать действие на
ионизацию, энергию и поведение плазмы в газовой внешней среде. Будто чародей,
он может метать файерболлы. Жизнь его никогда не станет уж прежнею.
Однако космический ужас оставался во глубине этой ситуации (хотя сам я не мог
знать во сне, понимал ли астрофизик всю глубину ситуации, в которой оказался):
не был ли сам этот человек с самого начала единственною угрозою стабильности
газовых гигантов в своей планетной системе, и не был ли смертоносный гость его
лаборатории каким-либо из многочисленных агентов космического миропорядка?..
Вторая сцена моего сна выглядела как наблюдение за некоторым человеком, который
(подобно Мориусу в Diablo II), казалось, двигался сам собою по некоторому пути,
ему предначертанному, сомнамбулически ── не вполне отдавая себе отчёт в цели,
в направлении, в опасности своего движения. Это наблюдение началось с того, что
человек этот шёл по галечному пляжу по направлению к воде и бестрепетно начал
входить уж постепенно и в воду, следуя по так называемой косе ('косою' зовут
своего рода насыпь подводную или надводную, но только созданную, в отличие от
железнодорожной или иной насыпи, не усилиями человеческих рук, а силою природы;
впрочем, из дальнейшего станет ясно, что именно эта коса могла быть создана
и не силами природы), также состоявшей из гальки. Через десяток-другой шагов
от берега, как будто следуя одной ему известной и предначертанной ему линии,
этот человек повернул налево и стал шагать далее; по-видимому, именно там же
под водою продолжалася и коса. Дело происходило летом, так что вода была вполне
тёплою, так что этот человек мог продолжать невозбранно, хотя погрузился уж
не менее чем по пояс.
Пляж меж тем был полон отдыхающими курортниками, которые силою вещей стали уж
понемногу обращаться в зевак, то есть наблюдать за этим человеком с подводною
его ходьбою. Стало заметно, что он сперва сильно стал увязать (так что вместо
ходьбы на какое-то время принуждён был лечь навзничь на воду и плыть над своей
подводной дорогою), а затем был отнесён в сторону течением (так что при попытке
снова стать на ноги вдруг вместо косы провалился на глубокую воду, хотя не так
зрелищно, как персонаж Миронова в 'Бриллиантовой руке'). Поняли, что пляж этот
для идущего не знаком, и что даже подводную дорогу свою преодолевает он явно
впервые в жизни ── и это сильнее ещё подогрело любопытство зевак. А какой-то
человек, видимо движимый опасением за жизнь идущего, зычно крикнул с берега,
что течение в этом месте сильно и случаются водовороты, так что случались здесь
и человеческие жертвы. Ответом на эту реплику был благодарный кивок из воды,
после чего ходок, энергично борясь с течением, возвратился назад к подводной
дороге и продолжил по ней следовать. Странным же было выражение лица во время
кивка, так что даже и советчик с пляжа на какое-то время замер с мыслью о том,
что случайный собеседник его кивнул как бы не только с благодарностью за совет,
но также и выразил кивком подтверждение некоторой давней и неотступной мысли,
заблаговременно ожидая (и едва ли не именно в этом месте!) наличие человеческих
жертв.
Продвигаясь по своей подводной тропе на некотором отдалении параллельно берегу,
этот странный человек дошёл довольно скоро и до того места, где пляж окончился.
Берег там выдвигался в море небольшим мысом (со скальным основанием) внизу,
тогда как у основания мыса берег был существенно толстым и нависал над мысом
в форме обрыва высотою в два или три человеческих роста. Сразу после обрыва
на скальном основании мыса стояло строение примерно в три этажа, давно уж
необитаемое, а по своей архитектуре подобное крепостной башне с бойницами
и наводящее на мысль о глубокой древности, доходящей до средневековья ──
удивительным, однако же, было то, что узкие бойницы (такой ширины, через какую
едва может протиснуться человек) располагались в стене башни не вертикально,
а горизонтально (так что горизонтально же приходилось бы в них протискиваться),
да ещё и не на одном уровне, а на разном, так что нельзя бы было без труда
ответить на вопрос об этажности этого строения, а приходилось ответить так,
как и я о нём сказал выше: примерно в три этажа. Будучи выше обрыва, здание
возвышалось и над ним своею верхушкою.
Я готов допустить, что наиболее проницательные граждане из числа присутствующих
могли в этот момент догадаться, что в начальный период своей истории эта башня
вовсе не стояла у самого моря ── и что, вероятно, к ней некогда подходила тропа
или дорога, к нынешнему времени почти совершенно (но не вполне) поглощённая
наступающим морем, по которой и подходил к башне необыкновенный человек. Однако
большая часть зевак о том, вероятно, не догадывалась; но многие с пляжа пошли
на обрыв глазеть, движимые непреоборимою силою любопытства. Я во сне также был
как бы одним из таковых простых любопытствующих.
Входа в башню нигде не было видно, да не особенно были видны и стены её; между
башнею и морем стояли плотными рядами высохшие деревья, вид которых (как и вид
самих стен башни) мог наводить на мысль о седой древности; по ветвям их вверх
цепко подымались мохнатые тонкие стволы лиан, там и сям разветвляясь и свисая;
частью это сплетение выглядело прочным и способным выдержать человека, а частью
сухим и способным подломиться.
Подошедший по подводной тропе человек, не произнося ни единого слова, на глазах
у собравшейся на обрыве толпы поднял руки, ухватившись за свисающую из воды
лиану, выдернул себя из воды и стал, перехватываясь в воздухе руками и ногами,
довольно энергично подыматься по растительному сплетению всё выше и выше. Стало
явствовать, что он устремляется к вершинам деревьев и оттуда удобно проникнет
в одно из глухих горизонтальных окон, которыми изобиловала башня. Между тем он
продемонстрировал и недюжинную физическую силу, и немалую скорость реакции ──
один или два раза, когда сухая лиана или ветвь, служившая ему точкою опоры,
неожиданно лопалась попалам сразу над ним или под ним, подымающийся человек
успевал быстро переухватиться за одну из соседних ветвей или лиан, успевая
силою прекратить начинающееся падение или быстрое вращение своей особы. Могло
даже показаться, что он предвидел подобные неприятные случайности, или что
некая незримая сила, превышающая силу мускулов, поддерживала его в воздухе
в такие секунды.
Достигнув своей цели (и, между прочим, поднявшись от уровня моря почти вровень
с верхним краем обрыва), этот человек возвысил голос и впервые обратился к тем
зевакам, которые стояли на обрыве, объясняя им подлинную суть своей цели. Он
признался, что он историк и археолог, убеждённый в том, что находящееся сейчас
перед ним строение, давно заброшенное людьми, скрывает внутри себя некое знание
из времён, ставших достоянием истории ── но само это знание было сознательно
подвернуто забвению. Сейчас он намерен разыскать книгу, содержавшую это знание,
а затем обнародовать всё, всё её содержимое.
После чего этот человек лёг навзничь на подоконник горизонтальной бойницы
(более чем вдвое превосходящий по длине высоту её) и, перекатившись за край,
беззвучно исчез в вековой тьме внутри башни. При этом не было видно того, чтобы
он достал и зажёг электрический фонарь или какой-нибудь другой светильник, но,
наверное, какое-нибудь средство добыть свет у него было и даже пережило краткое
купание в летней морской воде. Впрочем, окна башни оставались тёмными и далее
во всё время поисков, которые предпринял этот археолог.
Тем временем в толпе зевак наметилось оживление, начались оживлённые переговоры
по телефону, что привело и к росту числа самих зевак, и к появлению среди них
профессиональных представителей прессы.
Во все глаза они глазели на башню с обрыва, но археолог появился пред ними
не из башни, а из-за неё ── видимо, обнаружив где-то с обратной стороны выход
для себя. Улыбка на его лице выражала торжество, а толстая древняя книга в его
руках (почти полуаршинной длины) была, видимо, совершенно им прочитана.
Заявление, которое археолог после этого сделал для прессы, оказалось ужасным
и умопотрясающим.
Он заговорил о сверхспособностях.
Отдельные люди, владеющие сверхспособностями, издревле упоминались в различных
литературных источниках, большей частью совершенно вымышленных (от сказок и до
современных комиксов), но основанных, тем не менее, на фактическом материале,
хотя и очень редком. И сверхспособности эти наследуются. Сознание их опасности
привело вождей человечества к тёмным векам строгого генетического контроля над
этими способностями, ко грубой практике безжалостного умерщвления их носителей
под видом охоты на ведьм, от которой большей частью (как и во время раскрутки
маховика любых репрессий) страдали случайные невинные люди. Между тем тайное
знание о навыках и практиках употребления и развития сверхспособностей давно
передовалось от поколения к поколению в непроницаемой тайне, но передавалось
не в изустной, а в письменной форме, что позволило этому знанию уцелеть. Оно
заключено в книге, найденной сегодня. Оно должно быть обнародовано. Качество
этого знания принципиально отличается от большинства знаний, доступных сейчас
человечеству: содержимое этой книги многие поймут, но немногие способны владеть
им и упоминаемыми в нём приёмами и практиками. Тем не менее, сказал археолог,
он глубоко убеждён в необходимости полной гласности в этом вопросе, только она
способна пресечь в зародыше непонимание, боязнь, самые фантастические слухи
и фанатические репрессии против редких обладателей сверхспособностей.
Вдруг толпа расступилась, и к окончившему своё объявление археологу подошёл
какой-то голубоглазый, светловолосый, коротко стриженый мальчишка лет примерно
тринадцати или четырнадцати. Протянул руку, раскрыл ладонь.
В его возрасте подростки нередко составляют довольно замысловатые коллекции;
вот и на его ладони было несколько (чуть более полудесятка) листков пищевой
фольги ── вероятно, из числа тех, которыми многие производители соков закрывают
герметически пакет с соком под крышкою, так что при первом употреблении напитка
надо не только открыть крышку, но и сдёрнуть кусочек фольги.
Внезапно лицо этого подростка приобрело выражение напряжённое и властное.
Повинуясь его воле, лёгкие листки пищевой фольги на его ладони сперва плавно,
а затем всё быстрее и всё выше закружились кругами вокруг той незримой линии,
которая всегда соединяет центр открытой вверх ладони и зенит в небесах.
Не было ясно, демонстрировал ли этот паренёк возможности контроля над движением
воздуха (как Сатэн в 'Рэйлгане', испытавшая на себе опасный увеличитель своих
сверхспособностей, которые раньше были у ней нулевыми) или возможности контроля
над поведением магнитных металлов (как Магнето в комиксах про людей Икс).
В поднявшемся гуле толпы не было слышно и то, что говорит археолог-историк
неожиданно явившемуся перед ним живому демонстратору тех сверхспособностей,
о которых он объявил. Поэтому казалось, что говорит он нечто подобное тому,
о чём в голливудском фильме 'X2' ('Люди Икс-2') говорил Магнето: ты ── бог
среди насекомых (god among insects), и не слушай никого, кто станет тебя
разубеждать тебя в этом.
Хотя на самом деле он мог говорить и что-то другое, более приличествующее
профессору Ксавье: о том, что обладатели сверхспособностей будут и защищены,
и обучены.
Образу Магнето в голливудском фильме 'X2' несколько вредит в моих глазах то
обстоятельство, что режиссёр этого фильма (Брайан Сингер) ── гомосек, и что
актёр этого персонажа (Иэн Маккеллен) ── также гомосек, так что и вся сцена
может, увы, рассматриваться не как магическая (точнее, сверхспособностная)
духовная инициация, а как ещё и какая-то метафора гомосексуальной инициации.
Тот же оттенок имеет нацистская инициация в 'Apt Pupil' (фильме по произведению
Стивена Кинга, также с Сингером-режиссёром и Маккелленом-актёром).
А вот в той сцене, которую я видел во сне, гомосексуального оттенка не было.
Третий и последний эпизод моего сна произошёл, вероятно, через несколько лет
или даже десятков лет после второго. Историк сверхспособностей достиг успеха
и получил (в ознаменование заслуг) право превратить ту самую башню в своё
жилище. Тем не менее, такая награда со временем всё меньше радовала его;
коллеги и знакомые (как обыкновенные, так и со сверхспособностями) всё чаще
замечали его мрачно рассуждающим о том, что эта башня ── не простая башня,
и что те люди, которые в древности желали скрыть от человечества само знание
о существовании сверхспособностей (одни ── из ненависти, а другие ── из желания
уберечься в тайне), уж конечно снабдили это знание и сверхъестественным стражем
(или несколькими стражами). Поведение этого человека становилось со временем
всё более беспокойным, беспрерывная боязнь отражалась на лице его, а затем
выразилась и в настоящей неприязни ко сну и засыпанию, так что ближние его
наконец чуть ли не силою принуждены были укладывали его в постель ежевечерне.
Одну из таких сцен я как бы и видел во сне глазами одного из её свидетелей,
стоявших в нескольких шагах от противоположного изголовью края того ложа,
на которое двое человек мягко и уверенно укладывали измученного ужасом
прославленного археолога (каждый из двоих удерживал его за плечо со своей
стороны), а ещё один (стоя у изголовья и нагнувшись) натягивал на голову
укладываемому (но не на лицо, а только на темя) ночной колпак. Археолог
при этом испускал негромкие истерические крики о сверхъестественном ужасе,
якобы заключающемся в башне, на что держащие его люди отвечали вполголоса
речами, тон и смысл которых был успокоителен. Всё происходило в полумраке
довольно плотном, так что глаза человеческие (в которых при таком свете
работают уж не колбочки, а палочки) видели окружающее в чёрно-белом цвете,
как старинные фильмы ужасов с Лугоши или сравнительно недавнюю экранизацию
'Зова Ктулху' Лавкрафта.
Вдруг глаза укладываемого на ложе человека расширились от нестерпимого ужаса;
сильным и ловким движением он вырвался из рук державших его субьектов и рукою
уставил палец, казалось, прямо в лицо мне, коротко выкрикнув всего три слова:
── Монстр! Вот он!!
Персонаж, в виде которого я наблюдал эту сцену, не успел даже возмутиться этим
обвинением, брошенным (по крайней мере, на первый взгляд) в лицо ему. Взгляды
и выражения остальных лиц слишком явно сосредоточилися не на нём самом, а за
его спиною ── значит, именно там стояло чудовище. Бедняга силился обернуться,
но не мог уж пошевелить ни единым членом и даже не чувствовал более себя;
тогда понял он в предсметном ужасе, что становой хребет его уж перекушен,
и что держится его тело не само уж собою, а только в зубах у чудовища. И вот
медленно что-то просунулось вперёд над каждым из плечей его ── просунулись
конечности не человека и даже не зверя, а острые, покрытые хитином, лапы
(или непомерной величины жвалы) какого-то насекомого. Приходила смерть.
Сон мой был на этом окончен. Вовсе не удивительно, что я проснулся с криком
и оттого ничуть не позабыл содержание сна. Понадобилось свободное время двух
дней (сегодняшнего и вчерашнего), чтобы пересказать увиденное ночью во сне
и поместить пересказ в Фидонете, но это явно стоило того.
Фидонет будет великим и гипертекстовым! [Ru.Mozilla] http://Mithgol.Ru/
Mithgol the Webmaster. [Братство Нод] [Team А я меняю subj]
... Своя мысль кажется новой, чужая ── знакомой. (из чужих ориджинов)
--- Знаешь ли ты, что "подъём" _не всегда_ пишется через "ё"?
* Origin: ,,Hо вы ещё ответите за ваши антиобщественные опыты!!`` (2:5063/88)
|
